Отправлено: 18.04.09 10:51. Заголовок: "Горькое счастье" - 3

"Горькое счастье" - это продолжение телевизионного романа "Бедная Настя", коллективное творчество преданных БН поклонников.

Здесь выкладывается чистовой вариант сценария или, с некоторой долей фантазии, фильма.

Разработка: КИДЕК-ПРОДАКШН
Редактор-автор-режиссер: Малка

Часть первая, 1-6 серии
Часть вторая, 7-11 серии

 Отправлено: 09.06.23 18:31. Заголовок: СЕРИЯ ВОСЕМНАДЦАТАЯ..

СЕРИЯ ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Сцена первая

На площади у Николаевского вокзала яблоку негде упасть. Экипаж Оболенских с трудом втискивается в только что образовавшееся небольшое пространство у тротуара.
- Скорее, опаздываем! - возбужденный Володя выскакивает первым из кареты и подает руку жене.
Настя тоже возбуждена, ведь им предстоит впервые долгое и самостоятельное путешествие за границу. Они уже взрослые, женаты даже, но все равно как-то волнительно без привычной опеки родителей. Но ведь они справятся? Она с беспокойством смотрит на мужа. Володя Корф, чувствуя свою ответственность, чуть хмурит густые брови и становится еще больше похожим на отца, который также чуть нахмурившись, распоряжается насчет багажа. Два носильщика с готовностью подхватывают чемоданы и бегут к перрону.
- Вагон первого класса, купе люкс.
Михаил и Анна торопятся, подхватывая с двух сторон молодых.
Владимир идет чуть позади.
Наконец путешественники и провожающие проходят в вагон. На долгое прощание времени не остается, и вот уже последний свисток. Поезд едва трогается с места, последние провожающие покидают вагон.
- Счастливого пути, мои дорогие, -шепчет Анна, вытирая слезы.
-Не плачь, милая, с ними все будет хорошо. В Саксонии за ними присмотрит консул, а в дороге их сопровождает агент тайной полиции, - утешает жену Михаил.
- Ты приставил к детям шпика? - усмехается Корф.
- Да, все-таки впервые на чужбину. Но им об этом знать не обязательно.
Анна облегченно выдыхает.

 Отправлено: 11.06.23 15:53. Заголовок: Сцена одиннадцатая ..

Сцена вторая

К угловому подъезду Зимнего дворца подъезжает карета, кучер лихо спрыгивает с козел, открывает дверцу. Князь и княгиня Оболенские неспеша выбираются из кареты, подходят к крыльцу.
- Вот и наш новый дом, - говорит Михаил, открывая ключом и распахивая перед женой массивную входную дверь с висящим на ней колокольчиком. - Квартира на втором этаже, одна- единственная. Не большая, но уютная, как мне показалось.
Они поднимаются по крутой каменной лестнице на просторную площадку, на которую выходят три двери потоньше.
- Здесь комнаты, спальная и мой кабинет, - показывает налево князь, - там кухня, столовая, уборная. И гостиная есть!
Он подводит Анну к двери напротив.
- Смотри, по-моему, очень неплохо!
Большое окно с плюшевыми портьерами наполняет светом комнату, обитую зеленым шелком, и она кажется больше, чем есть на самом деле. Темно-зеленый кожаный диван, два такого же цвета кресла, камин с часами, по стенам картины, изображающие пасторальные истории, на полу ковер золотистого цвета... Анна переводит взгляд с одного предмета на другой, неторопливо знакомясь с новым своим обиталищем.
- Ну как тебе? Нравится?
- Не знаю, - сознается она, - пока все так непривычно. Вроде неплохо, но...Миш, ты уверен, что надо было принимать подарок Александра? Дворцовая жизнь как-то не манит, если честно.
- Понимаю. Ты знаешь, я тоже не любитель всей этой светской канители. Но есть работа, которая требует моего постоянного присутствия во дворце. А Императрица? С тех пор, как Александр окунулся с головой в ... скажем так, приключения и меняет любовниц одну за другой, она в постоянной печали. Ты единственная ее верная подруга, не оставишь ведь и ты ее? При ней и так почти никого не осталось.
- Конечно, не оставлю, - вздыхает Анна, - и ты прав, как всегда. Когда живешь рядом со службой, удобней.
- Вот и хорошо, - радуется Михаил. - От нашего подъезда до главного пара сотен шагов. Нет необходимости держать несколько экипажей, хватит одного. Из слуг возьмем кухарку, горничную, камердинера и кучера. Согласна?
Анна согласно кивает.
- Ты как всегда все продумал, Миша.
Она улыбается и уже решительно, как хозяйка, приступаент к подробному осмотру своих владений.

 Отправлено: 11.07.23 13:46. Заголовок: Сцена третья - Ну и..

Сцена третья

- Ну и жара! - обмахивается веткой сирени Настя, опускаясь в плетеное кресло летнего кафе возле городской Ратуши. - Знаешь, я даже скучаю по петербургской прохладе. В нашей Сосновке и то нет такого зноя! Как тут люди живут!?
- Прекрасно живут, - улыбается Володя. - Как видишь, народ в Саксонии упитанный и довольный жизнью, к жаре привычный. Это мы, русские, всегда чем-то недовольны. То нам слишком жарко, то слишком холодно, то слишком сыто, то слишком голодно.
Женщина в нарядном белом платье, сидевшая спиной к ним за соседним столиком, оборачивается на его голос и пристально смотрит на Володю.
- Каламбуришь?
Володя в приподнятом настроении. Развалившись в кресле напротив жены, зажмуривается, словно кот, подставляя лицо лучам раскаленного и от этого почти белого солнца. Настя с восхищением и гордостью смотрит на мужа.
- Какой ты у меня красивый!
- Ага. И умный! - доволен комплиментом Володя. - Кто за четыре месяца годичный курс осилил и квалификацию досрочно получил?
- И умный! - Настя игриво шлепает его веткой по носу. - Ты, ты осилил и получил. Только чур, не задаваться. Я у тебя тоже не лыком шита.
- Ну...-крутит головой разомлевший Володя, прогоняя ленивую негу, - я же такой умный, не мог жениться на совсем дурочке!
Настя обиженно замолкает и отворачивается.
- Да шучу я, шучу! Ты у меня умница и красавица, сама знаешь. Да еще и кокетка, как оказалось!
Возмущению Насти нет предела.
- Это я кокетка?!
- Ну не я же! Кто с Рихардом по Петерсштрассе гулял, пока я в университетской библиотеке просиживал?! - сквозь шутливый тон чувствуется глухое раздражение.
- Да я же тебя ждала! И немецкий, между прочим, учила! Рихард мне очень помог в этом. У тебя всегда терпения не хватало мои ошибки исправлять, а он многому научил.
- Научил!- саркастически усмехается Володя. - Да влюбился он в тебя, вот что!
- Что?! Глупость какая! Так вот ты какого обо мне мнения!
Настя отворачивается от мужа, обиженно стиснув губы.
- Будем теперь в молчанку играть?
Настя молчит.
- Понятно. Мороженое заказывать?
Настя молчит.
- Ну будет тебе дуться, - примирительно говорит Володя и разворачивает ее к себе.
- Я не хотел тебя обидеть.
- Не хотел, но обидел! Я не кокетка!
- Хорошо, хорошо, ты не кокетка, но впредь веди себя сдержаннее с мужчинами, даже если они тебя учат немецкому.

Володя закрывает рот готовой разразиться праведным гневом жены поцелуем, она пытается освободиться, но безуспешно, и ей приходится сдаться.
- Хм...

 Отправлено: 21.07.23 22:50. Заголовок: Сцена четвертая Мол..

Сцена четвертая

Молодые люди нехотя отрываются друг от друга и с удивлением смотрят на стоящую рядом с ними и радостно улыбающуюся сквозь навернувшиеся на глаза слезы даму в белом платье.
- Сударыня, мы вам мешаем? - машинально на русском начинает Володя, - Впрочем, что это я! Эээ...фрау ...
Он не успевает договорить на немецком, потому что странная дама вдруг обнимает его и на чистом русском всхлипывает:
- Володя, сын...
- Сударыня! - Володя торопливо отстраняется. - Вы вероятно обознались, я вас первый раз вижу! Прошу вас...
Договорить он не успевает. Дама прикладывает к его губам пальчик в розовой перчатке, запрещая говорить. Володя в полном недоумении переводит беспомощный взгляд на жену, но Настя сама словно остолбенела. Дама тем временем решительно подвигает свой стул к столику молодоженов, садится и делает абсолютно непонятный жест кельнеру. Однако этот жест кельнером был понят правильно, потому что словно в мгновение ока на столике появляется кофейник, кувшинчик со сливками, большое блюдо с пончиками, разукрашенными глазурью.
- Позвольте представиться. Ты ошибаешься, Володя. Ты видишь меня далеко не первый раз, просто не помнишь этого. И тут нет ничего удивительного. Я покинула тебя, когда тебе было одиннадцать месяцев. Я твоя мать, Володя. Твоя родная мать!

Молодые люди изумленно, с недоверием и ужасом смотрят на женщину, не в силах вымолвить ни слова, та удовлетворенно улыбается.
- Да, именно так. И не смотрите на меня как на сумасшедшую, я в полном рассудке. Меня зовут Елизавета Петровна, в девичестве Долгорукая. Сейчас я замужем за доктором Штерном, мэром этого города, между прочим. А двадцать один год назад была женой твоего отца, Владимира Ивановича Корфа. В этом браке ты и родился, Володя. Господи, как же ты похож на отца! Просто вылитый Корф! И голос...
Елизавета Петровна смахивает слезинку с лица, и переводит взгляд с сына на Настю.
- А вы, полагаю, супруга Володи? Знакомые зеленые глаза...И взгляд...
Настя приходит в себя, с достоинством задирает подбородок.
- Я Анастасия Михайловна Корф, в девичестве Оболенская-Репнина.
- Ах вот оно что! - рассматривает девушку с живейшим интересом Елизавета Петровна. - То-то взгляд знакомый! Значит, вы дочь Михаила Репнина...
- Мой отец князь Михаил Александрович Оболенский-Репнин! Вы его знаете? - удивляется Настя.
- О, как не знать! Ведь он тоже был моим мужем! - смеется дама. - А вы напоминаете мне его сестру, Наталью, только волосы светлые. Надеюсь, она жива и здорова?
- Похоже, у вас было немало мужей, сударыня, - не выдерживает Володя. - Что вам от нас нужно?
Немного удивленная его резким тоном Елизавета Петровна мягко кладет свою руку на его, словно прося не горячиться.
- Я не ожидала такого подарка судьбы, - тихо говорит она. - Даже не мечтала встретить своего первенца, навсегда разорвав все связи с Россией. А теперь я счастлива увидеть тебя, Володя! Как бы то ни было, а я, я твоя мать и ...
- Нет! Я вас не знаю и знать не хочу! У меня есть мама, добрая и нежная, которая всегда была рядом, любила и поддерживала. Именно она настоящая мать, а не та, которая бросает свое дитя и ищет счастья в чужом краю! Оставьте нас, сударыня!
- Подожди, - останавливает попытавшегося встать Володю Елизавета Петровна и горько усмехается. - Я даже знаю, кого ты называешь матерью. Ее зовут Анна Платонова, не так ли?
- Мою настоящую мать зовут княгиня Анна Александровна Оболенская-Репнина , она родная мать моей жены. Анна Платонова - это ее сценическое имя, фрау Штерн.
-О! Вот значит как! Анна вышла замуж за Репнина?! Надо же! А я была уверена, что после моего отъезда твой отец и Анна поженятся.
- Ничего не понимаю! Фрау Штерн, с чего вы взяли, что мама должна была выйти замуж за вашего мужа, то есть... Тьфу, совсем запуталась... - Настя беспомощно смотрит на мужа.
- Понятно. Вы ничего не знаете, и потому, Володя, так строго меня судишь.
Елизавета Петровна глубоко задумывается.
Молодые люди переглядываются и осторожно поднимаются с места, собираясь покинуть странную даму, однако она хватает Володю за руку.
- Сядьте!
Неожиданно резкий тон заставляет их снова оказаться за столом.
- Простите за грубость, но я полагаю, вы должны знать...
- Что мы должны знать? - не сговариваясь, хором интересуются Володя и Настя.
- Я расскажу вам, - госпожа Штерн грустно улыбается. - Расскажу, раз этого не сделали ваши родители. Речь пойдет о большой любви. Очень большой. Такая случается может раз в сто лет...

 Отправлено: 09.08.23 20:02. Заголовок: Сцена пятая - Вот и..

Сцена пятая

- Вот и вся история, Володя!
Елизавета Петровна, до сих пор сидевшая склонившись над столом и как бы приближая лицо к слушателям, с облегчением откидывается на спинку стула и прихлебывает давно остывший кофе. Рука в изящной кружевной перчатке, подносящая к рту малюсенькую чашку, слегка подрагивает, а глаза женщины неотступно вглядываются в лицо юноши, словно умоляя о прощении.

Солнце, устав от собственного жара, медленно уплывает за горизонт, уступая место прохладным ранним сумеркам. В кафе почти не осталось посетителей. Кельнеры, предвкушая скорый отдых, торопливо заканчивают уборку столов, с неодобрением поглядывая в дальний угол, где все еще сидят и давно сидят странные гости, ничего не заказывая. Управляющий несколько раз проходит мимо, как бы напоминая, что пора и честь знать, но подходить не решается, ибо никто в целом городе не решился бы отказать в гостеприимстве фрау Штерн.
Нарушает воцарившуюся тишину Настя.
- По вашим словам барон Корф и мой отец оба любили маму, в это я могу поверить. Но мама-то вышла замуж за папу! Значит, она любила его! Если бы любила барона, то вышла бы за него! А он женился на вас, значит - любил?!
Голос ее дрожит то ли от обиды за отца, то ли от негодования. Как смеет эта женщина искать оправдания за свой чудовищный поступок - бросить сына?!
- Милая Настенька, мне не хочется тебя разочаровывать, но это я умолила Анну отказаться от барона, которого она любила. К тому времени я уже носила под сердцем Володю и скоро должна была родить. Твоя мама меня пожалела. Она отказалась от барона, чтобы мой ребенок не стал бастардом. Я не знаю, что случилось потом, после моего отъезда, как и когда обвенчалась она с твоим отцом, любила ли его. Знаю только, что если бы я не уехала, то наверняка сошла бы с ума от неразделенной любви и ревности, как помешалась моя несчастная мать. Я освободила от себя человека, который не смог меня полюбить, и ребенка, которого я боялась возненавидеть, как возненавидела его отца. Я спасала себя саму, если хотите, от преступления более страшного, чем оставить семью, где была только нелюбовь, было раздражение, отчуждение, непонимание и жажда мести с моей стороны. Я не могла так жить, понимаете? В воздухе словно витала тьма, поглощавшая мое сознание.
Глаза женщины наполняются слезами, голос прерывается, она тяжело дышит.
- Успокойтесь, сударыня!
Сидевший с каменным лицом Володя крепко сжимает руку в розовой кружевной перчатке. Теперь лицо его кажется смущенным и взволнованным.
- Я понимаю вас. Наверное это страшно, когда боишься сам себя, - тихо говорит он и несмело улыбается, видя какая неподдельная радость появляется на лице Елизаветы Петровны, его, как выяснилось, матери.
- Я вас ни в чем не обвиняю. Кто я, чтобы судить вас? Ваша жизнь сложилась так, как сложилась. Непросто, как и у моего отца. Но и вы поймите меня! Я вырос в семье, где меня любили, и я не могу не считать Анну Александровну мамой. Она всегда была и будет для меня матерью, простите. А вы...вы для меня фрау Штерн, много страдавшая женщина, которой я желаю всего только доброго.
- О, конечно, конечно! - тронутая его словами Елизавета Петровна наклоняется и целует руку Володи. - Спасибо!
- Ну что вы, право! -отдергивает руку Володя. - Рад, что ваша жизнь здесь, в Саксонии, сложилась счастливее, чем на родине.
- Намного счастливее! - улыбается фрау Штерн. - Муж любит меня, дети - у меня их трое, сын и две дочки, здоровы. Обе девочки уже замужем, а сын служит в мэрии, рядом с отцом. В городе нас уважают, ценят. Но о тебе, Володя, я помнила всегда и часто рисовала в мечтах нашу встречу, как познакомлю тебя с сестрами и братом. Может быть...
Ее голос становится просительным, взгляд умоляющим, и Володя догадывается, о чем пойдет речь.
- Это невозможно! Сейчас невозможно, - мягко говорит он. - Слишком много всего и сразу. Мне потребуется время, чтобы все обдумать и привыкнуть к мысли, что у меня есть брат и сестры. Может быть, когда-нибудь потом. Мне придется иногда по долгу службы бывать в Лейпциге. Так что...А завтра мы едем домой! Нам уже пора, - поднимается сам и поднимает жену Володя.
- Да-да, понимаю. Ну что ж, я буду ждать и надеяться, где меня найти, ты знаешь, - также поднимаясь, взволнованно говорит Елизавета Петровна. - Позволь...
Не договорив, она порывисто обнимает Володю и целует его, затем быстро, не оборачиваясь, уходит.
Володя и Настя некоторое время смотрят ей вслед, переглядываются, и тоже выходят из кафе, сопровождаемые нетерпеливыми кельнерами. Массивная дверь кафе сразу же захлопывается за ними.
- Ну, пойдем собираться, жена?
Настя поворачивается к мужу.
- Ты у меня все-таки необыкновенный, муж! Я бы ни за что не простила!
На ее лице читаются негодование, обида, восхищение и что-то еще, но Володе не хочется более возвращаться к острой теме. Он молча целует жену, берет ее за руку, и они отправляются в отель. Пора, пора уже домой!

 Отправлено: 24.09.23 20:06. Заголовок: Сцена шестая В небо..

Сцена шестая

В небольшой уютной спальной у зеркала сидит, задумавшись, Анна. Сквозь тонкую полупрозрачную штору пробиваются ранние сумерки, легкой тенью ложась на лицо женщины, ее рука с зажатой в ней расческой неподвижно покоится на коленях.
- О чем так глубоко задумалась, душа моя?
Анна вздрагивает от неожиданности. В самом деле, она совсем не слышала, как вошел и приблизился к ней муж.
- Не знаешь, какое платье на бал выбрать? - посмеивается Михаил, указывая на разбросанные по широкой кровати наряды. - Сегодня Малый бал в Эрмитаже, в Шепелевском дворце соберутся сливки Петербургской аристократии и дипломатический корпус. Так что полный парад! Хотя...
Он наклоняется к жене, обнимает ее, глядя на отражение в зеркале.
- Хотя ты всегда хороша!
Анна улыбается, тоже глядя в зеркало, но взгляд ее по-прежнему задумчив и слегка рассеян.
- Я не поеду на бал.
- Что?! - восклицает Михаил удивленно. - Ты нездорова?
- Нет-нет, со мной все хорошо. Просто я решила провести этот вечер с Императрицей.
-Но Анна!
- Послушай, - поворачивается к мужу Анна, - на балу будут все, кроме Марии Александровны. Ты знаешь, она давно уже не посещает балы, и знаешь, почему. Я не хочу, чтобы она сидела у себя со своей дежурной фрейлиной и страдала от одиночества, ведь все ее давно покинули. Остались только старая Голицына и я. Ну неужели и мне придется ее оставить?
Она умоляюще смотрит на мужа.
- Моя добрая и нежная жена всегда готова утешить и помочь обиженным и оскорбленным! - князь ласково целует золотистую макушку жены. - Мне тоже жаль Императрицу. Смотреть, как на твоих глазах муж волочится за нимфетками наверняка то еще удовольствие! Но как быть? Император просил меня обязательно тебя привезти! Он так и сказал, что соскучился и хочет тебя видеть и слышать.
- О нет! - отшатывается от мужа Анна, в ее глазах вспыхивает пламя. - Надеюсь, ты не станешь настаивать? Я...я не могу, не хочу наконец!
- Тише, тише, - снова привлекает ее к себе Михаил. - Ну что разбушевалась? Не собираюсь тащить тебя силой. Я давно заметил, как ты избегаешь встреч с Александром. Поверь, мне и самому не хочется там быть, но я обязан. Служба! И Петр всегда с Наследником, как адъютант. Скажу, что ты нездорова?
- Хорошо. У меня ведь и в самом деле голова немного болит, - облегченно выдыхает Анна, - так что пусть будет только чуточку неправды.
- А что у нас с головой? -озабоченно вглядывается в лицо жены князь.
- А с головой у нас все в порядке за исключением духоты в комнатах. Слишком натопили! Не выношу жары, - смеется Анна и показывает мужу язычок.
- Ну слава богу! Жена, не шути больше так! Твой муж тебя слишком любит и волнуется за тебя. Так что пожалей мои нервы!
- Мишенька, - мурлычет Анна, - мой лучший муж!
- Да-да, не всем так повезло, как тебе, цени!
- Ценю, Мишенька, очень ценю. Жаль, о других некоторых мужьях так не скажешь.
- Ты об Александре? Знаешь, а мне его иногда жаль, - заступается за Императора Михаил.
- Его?! Странно как-то. По-моему, он просто купается в женском внимании, наслаждаясь жизнью. Мари же отдала ему молодость, красоту, здоровье. Так неужели она не заслужила хоть немного уважения и почитания? Живет как монахиня, благотворит, но о ней все позабыли!
- Да, но мы же не знаем всего, судить не можем. Александр как-то обмолвился, что ему душно с женой.
- Я не сужу, я просто сожалею, Миша, -грустно улыбается Анна.
- Не грусти, моя хорошая. Бог даст, все сладится. Ну, мне пора! Не скучай!
Князь снова целует жену и выходит из комнаты. Анна же снова погружается в задумчивость.

 Отправлено: 25.09.23 19:12. Заголовок: Сцена седьмая - Пр..

Сцена седьмая

- Пожалуйте, Ваше Сиятельство! - распахивает с церемонным поклоном двери в Малую приемную Императрицы лакей. - Сей момент доложу Ее Величеству о вашем прибытии, она уж о вас спрашивала. Не хотите ли чего? Лимонад, чай, кофе?
- Ничего не надо, голубчик, благодарю.
Анна проходит в немаленькую, несмотря на название, красивую залу. Взгляд ее рассеянно скользит по обитым бледно-голубым шелком стенам, на которых висят портреты венценосных особ, удобным диванчикам возле стен, изящно инкрустированному карточному столику возле мраморного камина, белому роялю в дальнем углу, роскошным канделябрам по углам... Все привычно знакомо, уютно.
Анна подходит к слегка приоткрытому французскому окну. Осенний вечер тих и пригож. Бабье лето дарит свое последнее тепло щедро. Огромная луна, невольная свидетельница людских драм, равнодушно взирает на землю с безоблачного темно-синего бархатного неба. В такой вечер особенно хочется думать о чем-то неподвластном времени.
Подойдя к роялю, Анна открывает крышку и одной рукой перебирает клавиши. Да, вот - тема о вечном! Бетховен, лунная соната...
Анна садится перед роялем и без труда вспоминает давно разученное, но и давно не игранное произведение. Мелодия задумчиво льется, погружая в мир размышлений великого композитора. В этом мире все просто, строго, объемно, гармонично и вечно, как закон мироздания. И ей понятны эти мысли, она душой тоже там, в том мире!
Последний аккорд замирает в тишине. Анна некоторое время сидит неподвижно, опустив голову.
- Божественно!
Взволнованный мужской голос разрушает нирвану, она вздрагивает от неожиданности, поднимая голову:
- Владимир?! Вы здесь? Но...почему?
Слова вырываются неосознанно. В самом деле, как глупо! Какое ей дело, почему барон приехал к Императрице!
- Ты знаешь, почему... - тихо отвечает Владимир Корф.
Анна съеживается, опуская голову. Да, она знает. И всегда знала, с самого момента его возвращения. Его глаза ей давно сказали - я там, где ты. Все эти месяцы не проходило и дня, чтобы она где-нибудь не встретила бы барона. Ездила ли она по модным лавкам, или на службу в Казанский собор, гуляла ли по Невскому или Летнему саду, посещала ли изредка друзей или балы - везде она встречала этот взгляд серых глаз: любящий, счастливый, понимающий, внимательный, порой восхищенный. Он ничего не требует, не просит, не угрожает, но все равно тревожит ее.
Зачем он ее... преследует? Да-да, преследует! Чего он хочет? Она не понимает. Их жизни давно сложились, ничего изменить нельзя. Так зачем все это?!
- Ты не можешь запретить мне любить...
Словно отвечает на ее мысли Владимир.
- Я не хочу нарушить покой твоей семьи, ничего не прошу. Но мне нужно видеть тебя. Так уж получилось, что моя любовь оказалась сильнее меня, я ничего не могу с этим поделать. Не было дня, когда бы не думал о тебе. Позволь хотя бы такую малость - любить на расстоянии. Я дышу тобой, живу тобой ...не прогоняй!
Господи! Какие у него глаза! Нет, это невозможно! Как, куда бы скрыться от них? Зачем это высказанное признание?! Разве может она помочь ему забыть ее?! И...хочет ли?

 Отправлено: 11.10.23 16:27. Заголовок: Сцена восьмая - Ани..

Сцена восьмая

- Ани, дорогая, наконец-то! - прерывает неловкий тет-а-тет торопливо входящая в залу довольно высокая темноволосая женщина со следами былой красоты на бледном и слегка изможденном лице, сопровождаемая двумя молоденькими фрейлинами. - Думала, и вы меня оставите нынче. Знаете, Голицына утром прислала сказать, что больна.
- Надеюсь, с княгиней ничего серьезного, Ваше Величество?
Анна старается не замечать тоскливого взгляда серо-голубых когда-то глаз, поблекших от невидимых слез. Она с огромным облегчением спешит к вошедшей и пытается сделать книксен, но не успевает.
- Легкая простуда, как мне сказали. Ах, оставьте свои вечные реверансы, Ани, - с досадой машет рукой Императрица. - Мы ведь подруги и, смею надеяться, близкие! Не так ли? Сколько раз говорила - зовите меня просто по имени, Мари. В нашем кругу этого достаточно, а официоз давно уже в прошлом.
- Слушаюсь, Ваше Величество, Мария Александровна! - делает серьезное лицо Анна, но в больших голубых глазах ее так и пляшут чертенята.
- Неисправима, - снова машет рукой Императрица, уже улыбаясь этим чертенятам, и слегка прищуривает близорукие глаза, вглядываясь в дальний угол. - А у рояля это...
- Барон Корф, Ваше Величество! - с нижайшим поклоном подходит к ней Владимир. - Простите, что вторгся к вам без доклада, но лакея на месте не оказалось, и я позволил себе войти. Почтительно прошу не наказывать меня изгнанием за такую дерзость.
- О, барон Корф! Неожиданно! Герой, который привез России миллионы, предпочел блестящему светскому балу скромный камерный вечер! - протягивает ему руку безмерно удивленная, но явно обрадованная Императрица. - Ни о каком изгнании не может быть и речи! Но наказание за дерзость последует незамедлительно - вы станете рассказывать нам о своих приключениях и как можно больше!
- Слушаюсь и повинуюсь, - целует протянутую руку барон, мельком взглянув на Анну. - Благодарю за столь приятное наказание, Ваше Величество.
- Приятное? Вы так любите рассказывать о своих подвигах?
- Нет, но провести этот вечер подле Вас и Ваших друзей, для меня истинное удовольствие!
- Льстец! - грозит ему пальчиком Императрица. - Но мне приятно ваше общество, не скрою. Софи, велите накрывать к чаю!
Одна из фрейлин, поклонившись, уходит.
- Прошу вас, господа!
Мария Александровна садится на диванчик возле столика, жестом приглашая Анну сесть рядом и указывая Владимиру на кресло напротив.
- Итак, господин барон, приступайте к искуплению своей вины!
Анна, присаживаясь рядом с ней, с удовольствием замечает, как оживленна польщенная вниманием нежданного гостя Императрица, и с искренней благодарностью улыбается Владимиру, сумевшему развеять хоть на время хандру Мари. Тот в знак понимания слегка прикрывает глаза. Анна, спохватившись, отводит взгляд. Снова эта тонкая нить между ними, вдруг образовавшая ниоткуда и ведущая в никуда. Господи, что же делать?

 Отправлено: 13.10.23 00:01. Заголовок: Сцена девятая Поздн..

Сцена девятая

Поздний вечер. Седовласый лакей бесшумно скользит по зале, меняя огарки в позолоченных канделябрах на новые свечи. В камине ярко полыхает пламя, освещая взволнованные лица сидящих за карточным столиком, на котором так и лежат нераспечатанными колоды карт. Время от времени слышится то глубокий вздох, вырвавшийся из монаршей груди, то негромкий вскрик фрейлин, примостившихся неподалеку и жадно ловящих каждое слово барона. Императрица не сводит глаз с лица рассказчика, крепко, до боли, сжимая руку Анны в самых драматичных местах, и тогда .Анна, слушающая историю второй раз, тихонько поглаживает, успокаивая, руку Императрицы. История настолько увлекательна, что головы невольно склоняются над столиком, не замечая ничего вокруг.
- Таинственный полумрак, приглушенный голос, вздохи и охи... Что здесь происходит, Ваше Величество? Собрание заговорщиков?
Веселый громкий голос застает врасплох лакея, зажигавшего свечи, и поднос его с огарками падает на паркет, а головы рассказчика и слушателей мгновенно поворачиваются на шум.
- Николя! Петр! - одновременно восклицают Императрица и Анна, узнав гостей.
- Разве можно так пугать, Николя? - поднимается с места Мария Александровна, ласково гладя голову подошедшего к ее руке высокого сухощавого юноши. - Да еще в столь страшный момент, когда его чуть не разоблачили!
И, видя недоумение на лице сына, добавляет:
- Барон Корф делится с нами впечатлениями о своих странствиях по всему свету! Это так увлекательно!
Владимир встает и легким поклоном приветствует Наследника, юноша отвечает ему добродушной улыбкой.
- Вот как? Простите, матушка, но я-то думал сам вас развлечь, а тут уже барон постарался.
- Это так, и я весьма благодарна ему.
- Я тоже. Господин Корф, очень рад познакомиться с вами лично! Надеюсь и впредь встречать вас здесь.
- Буду рад, Ваше Высочество!
Снова кланяется Владимир, мельком бросая взгляд в сторону Анны, которая о чем-то тихо переговаривается с подошедшим к ней Петром.
Чувствуя его взгляд на себе, Анна отворачивается,
- Не ожидала увидеть вас, Николя, и вас, князь, сегодня у себя. Думала, предпочтете бал, танцы... Сам Штраус с оркестром...Вы должны быть там!
- Танцы - это хорошо, но... - улыбается Наследник и вдруг запинается, не зная как сказать, чтобы не обидеть горячо любимую мать своей жалостью.
Анна оставляет сына и подходит к роялю, перебирает ноты.
- Штраус и у нас есть! - громко объявляет она. - Вальс Штрауса-сына "Утренние листья"!
Звучат первые мощные аккорды, Петр тут же подхватывает и кружит красивую сероглазую фрейлину Софи.
- Танцуют все!
Словно по мановению волшебной палочки, вспыхивают свечи. Владимир подходит к Императрице.
- Не откажите, Ваше Величество!
- Что вы, я так давно не танцевала, - на бледных щеках женщины появляется слабый румянец, - нет, нет, я ...не могу...
Но рука ее уже лежит на плече Владимира.
- Уверен, что прекрасно сможете!
И вот уже пара кружится в вихре задорного вальса. Наследник удивленно смотрит на мать, которую впервые за последние годы видит столь оживленной, затем решительно направляется ко второй фрейлине.
- Катишь, похоже, нам не оставили выбора. Позволите?
Маленькая рыжеволосая девушка с черными, как смола, глазами почтительно приседает в реверансе и с упоением бросается в объятия Николая.

 Отправлено: 15.10.23 13:55. Заголовок: Сцена первая Висячи..

Сцена десятая

Висячий сад Малого Эрмитажа. Сумерки давно уступили власть над землей тьме, но луна на безоблачном небе с этим не согласна, словно гигантский светильник, рассеивая мрак ночи. Светло, как днем.
Массивная дверь Северного павильона открывается, выпуская на центральную аллею сада мужчину в парадном мундире. Желто-оранжевый лист, нехотя слетевший с ближайшего клена, медленно опускается ему на плечо. Мужчина улыбается, снимая с рукава подарок осени, и поднимает голову, вглядываясь в звездное небо. Издалека доносятся звуки вальса.
- Мишель, почему вы сбежали?
Недовольный голос Императора, появившегося следом, заставляет князя Оболенского-Репнина обернуться.
- Я не сбежал, Ваше...
- Не сметь! Когда мы одни, я для вас Александр!
Грозный тон не пугает смеющегося князя.
- Я не сбежал, Александр Николаевич, я скромно удалился из оранжереи, дабы не мешать вам с...
- Не продолжайте! Вы могли бы спасти меня от этой докуки, но не сделали этого!
- Как? - продолжает смеяться Михаил, - Неужели она вам уже наскучила? За один вечер?!
- До скрежета зубовного! - вздыхает Император. - Все на одно лицо, и все примитивны до ужаса. Уже с первой минуты общения знаешь чего хочет та или иная юная особа.
- Так может не стоит уделять им много внимания, Ваше...Александр Николаевич? Ее Величество...
Князь старается быть тактичным, но на лице Императора появляется досада.
- Не всем так повезло с женой, Мишель, как вам, - резко прерывает он. - Кстати, где княгиня, почему не с вами?
- Дома. Она приболела немного, и я просил ее не ездить на бал.
- Жаль, очень жаль. Анна смогла бы развеять скуку. Завтра навещу ее.
Лицо Михаила темнеет, взгляд становится жестким, но Император прислушивается к звукам музыки, не замечая холодности собеседника.
- Слышите?
Звуки вальса становятся громче.
- Это не оркестровое исполнение, фортепиано, и вальс незнакомый. Идемте, посмотрим, что там за концерт.
Он увлекает князя дальше по аллее, к Южному павильону, возле которого находятся окна покоев Императрицы.

КОНЕЦ ВОСЕМНАДЦАТОЙ СЕРИИ