Анна…Она поразила его сразу, с первого же мгновения, но не своей тонкой, удивительной красотой, которую он сначала не заметил. Девушка была скромна и бледна. Он привык к ярким женщинам. Буйство красок цепляло, и только второй или даже третий взгляд обнаруживал за яркостью неправильные или даже некрасивые черты лица, раздражавшие до скрежета зубовного манеры, стандартный набор привычек и пристрастий современных девиц. Очарование исчезало, не успев пустить в его душе корни, и он снова пускался в свободное плавание в безбрежном океане женского внимания. С Анной все было не так. Он сразу почувствовал ее особость, непохожесть, ту одухотворенность, которая светилась в умном взгляде, проявлялась в аристократичности манер, сдержанной интонации. И только когда она, сев рядом, повернулась к нему, чтобы поблагодарить за любезность, он вдруг близко увидел ее лицо, волшебные глаза, ощутил еле слышный аромат юного тела. Никогда прежде он не видел столь изысканно совершенных черт, словно сам Да Винчи тщательно поработал над лицом девушки: изящный контур, высокие безукоризненные скулы, искусно выписанные лоб и полукружия бровей, изумительной формы нос, крупный, по-настоящему влекущий к себе рот – все сложилось в поразительную гармонию, напоенную юностью и благородством. Он вдруг представил себе ее в длинном белом платье на террасе роскошного особняка с книгой в руках, под широким зонтом, защищающим алебастровую нежную кожу от жаркого солнца. Она словно сбежала оттуда, из девятнадцатого века с его томной и неспешной дворянской негой. Владимир перевел взгляд на Лизу, затем на Машу и Наташку, которые всегда считались красавицами, и почему-то они показались ему невзрачными, почти дурнушками, и он почувствовал себя виноватым перед ними за то, что безоговорочно воздвиг в своем сердце пьедестал маленькой бледной незнакомке. Он снова посмотрел на Анну, надеясь разглядеть в ней какой-нибудь изъян и избавиться от плена ее красоты, но она показалась ему еще прекрасней, потому что он, как ни банально, буквально утонул в темно-синих глазах. Он падал в их глубину, с головокружением, почти против своей воли, но ничего не мог с собой сделать. Она мгновенно, не прилагая к тому никаких усилий, приковала его к себе толстой цепью восторга, новизны, той почти инопланетной особости, которая поразила его воображение. Весь вечер он не сводил с нее глаз, непривычно тихий и кроткий, мучительно пытался познать ее. Она мало говорила, улыбалась притаившейся в уголках губ полуулыбкой, к месту смеялась, толково отвечала на вопросы, умудряясь при этом почти ничего о себе не рассказать. В ней не было стремления как-то выделиться остротой, уничижительно посмеяться над неподобающим прикидом или прической, как у Репниной, она не егозила, не фонтанировала сверхценными идеями, как Лиза, но и робкой, стеснительно страдающей и старающейся не отстать от подруг, как Маша, она не была. Анна словно со стороны наблюдала жизнь во всех ее проявлениях и позволяла событиям течь своим чередом, не вмешиваясь, не поучая, не пытаясь что-то переделать. Она была естественна, как воздух или как вода, и спокойна, словно знала заветную тайну бытия. Вконец очарованный, Владимир проводил Анну домой и сделал ей предложение, но она звонко рассмеялась. Настаивать он не посмел, только поцеловал ей руку. С того момента у него появилась цель. Он должен был, просто необходимо было заполучить эту чудесную девушку в жены, потому что, как оказалось, именно о ней он мечтал всю жизнь! Ему нужна была Прекрасная Дама, которой хотелось служить, быть ее защитником, возлюбленным, Рыцарем! Выяснилось, что он тоже не совсем от мира сего, ему нужна была настоящая романтика, романтика чувств и подвигов, поклонения и покорения, а не та романтика, которая исчерпывается рестораном, ужином при свечах, постелью, поездками в Таиланд и на Мальдивы, подарками из ювелирного магазина, как это было с прежними пассиями. Анна была другой - безграничной, безбрежной, глубокой, как пропасть, она ставила его в тупик своей неординарностью. Ее не интересовали ни цацки, ни помпезные мероприятия, ни светские сплетни. Она предпочитала скромную опрятную одежду, ездила в общественном транспорте, могла отказаться от выгодного концерта, если ей не нравилась аудитория, запросто обходилась кефиром и хлебом, если не хватало денег на более вкусную еду, но не принимала предложения поужинать в дорогом ресторане. «Я не хочу чувствовать себя обязанной кому бы то ни было, вот и все» - с улыбкой королевы объясняла она. Текли недели, а он не продвинулся в отношениях с Анной ни на шаг. На все уверения в любви и доводы в целесообразности брака для молодой девушки, нищей студентки, с обеспеченным мужчиной она отвечала необидным смехом. Однажды он пришел к ней в общежитие, в ее малюсенькую конуру в четыре метра, и целый вечер пытал вопросами, почему она не отвечает ему взаимностью. Анна, как обычно, смеялась, и он, разгоряченный ее близостью, раздраженный бесконечными отказами, силой поцеловал ее, преступив рыцарский кодекс, который сам себе придумал. Она вырвалась, хлестко ударила по щеке и сказала: - Никогда больше так не делайте! - Но почему? Я люблю вас, я хочу жениться! - Я не люблю вас, и вы это знаете. А без любви я не могу. - Мне казалось, мы подружились. Что вас смущает? Со временем вы полюбите меня. - Мы друзья, если вам так угодно, но не больше. Я не верю вам. - Почему?! Разве я вас обманывал? - Меня - нет, других – да. Вряд ли я многим отличаюсь от женщин, которых вы бросали. - Вы даже не понимаете, как вы не правы! Я люблю, и люблю впервые, по-настоящему. Какую еще любовь вы хотите? - Единственную. Одну на всю жизнь, беззаветную и верную, как в старинных романах. Надежную, как сама земля. Красивую, как сказка. Чистую, как родник. Я хочу доверять любимому безгранично, как самой себе, хочу дорожить каждым произнесенным словом, жить честно, без хитростей и двойного дна. Знаю, вы скажете, что такой любви не бывает, что время рыцарей безвозвратно ушло. Но я все равно буду ждать своей любви, своего рыцаря. - А если не дождетесь? - Тогда буду одна. Мне нужно все или ничего! - Девиз королевский, - хмыкнул он. - Какой есть! Спокойной ночи. И нищая королева выставила его за дверь, как зеленого юнца. Он вспылил. Он поклялся, что больше никогда, никогда-никогда, не подойдет к ней, что он вырвет из сердца проклятую любовь! Но пришло утро, и он, побежденный любовью, снова стоял у ее дверей и молил о прощении. Шло время. Он то хотел покончить с собой, то убить свою категоричную мучительницу, то себя и ее вместе каким-нибудь экзотическим способом. Неизвестно, чем бы все закончилось, если бы судьба не сделала подарок, вознаградив его за преданность и терпение.
Отправлено: 08.05.12 23:29. Заголовок: Вот готовый эпиграф ..
Вот готовый эпиграф для сборника стихов, посвящённых Аннушке: "Она была естественна, как воздух или как вода, и спокойна, словно знала заветную тайну бытия."
Красивая глава! Много души! Спасибо, Малка! Эту главу можно всю растащить на цитаты!
Вот ещё один прелестный отрывок: - Какую еще любовь вы хотите? - Единственную. Одну на всю жизнь, беззаветную и верную, как в старинных романах. Надежную, как сама земля. Красивую, как сказка. Чистую, как родник. Я хочу доверять любимому безгранично, как самой себе, хочу дорожить каждым произнесенным словом, жить честно, без хитростей и двойного дна. Знаю, вы скажете, что такой любви не бывает, что время рыцарей безвозвратно ушло. Но я все равно буду ждать своей любви, своего рыцаря.
Сообщение: 1508
Настроение: Минор в шоколаде
Зарегистрирован: 25.09.08
Репутация:
19
Отправлено: 09.05.12 14:02. Заголовок: Начало замечательное..
Начало замечательное, последний кусочек - просто пробрало до глубины души! Малка, ты настолько чувствуешь Анну, что она у тебя становится живой по-настоящему, с плотью и кровью. Тончайшие, глубочайшие, точнейшие описания! Мы видим ее глазами Корфа, но есть ощущение, что она сама, вот так опосредованно, раскрывает свою душу. И еще поражает, насколько точно сериальная и современная Анна совпадают. Просто тютелька в тютельку! Главное ухвачено - особость Анны. Она совершенно отлична от других героинь в БН, и в современной жизни другая, не как все. Анна, как никто другой, подходит на роль Прекрасной Дамы, это ее сущность. И какое счастье, что есть еще мужчины, способные на рыцарство! Корфу очень сочувствую и верю в него. Не знаю, почему случилась измена, но видя, как он переживает разрыв, уверена - чудо случится!
Отправлено: 09.05.12 23:08. Заголовок: На летние каникулы А..
На летние каникулы Анна уехала в подмосковный детский дом, чтобы поработать там массовиком-затейником и скрасить досуг сирот музыкой и пением. Разумеется, на следующий же день Владимир, с трудом выбивший себе двухмесячный отпуск, оказался в том же городишке, а проще сказать, деревеньке. Он вошел в зеленое от старости и плесени полуразвалившееся двухэтажное здание, служившее приютом для семидесяти детей разного возраста, к обеду и сразу же зажал нос. В вестибюле столбом стоял чадящий дым сгоревшей еды, из распахнутых дверей, очевидно, столовой вместе с клубами дыма доносился невероятный шум. Он прошел туда и остолбенел. За тремя длинными, во всю комнату, столами сидели злые, насупленные дети, молотя по столу ложками, что есть силы. В тарелках перед ними дымилось то, что, видимо, призвано было считаться обедом, но определить блюдо не представлялось возможным. Две солидные тетеньки, очевидно, воспитательница и повариха в белом халате и высоком колпаке, носились меж столов и взывали прекратить бунтовать. Анна, его милая аристократичная Анна, девушка-мечта с другой планеты и другого времени, гневно сверкая глазами, отчаянно лупила полотенцем толстенького лысого мужчинку с бегающими глазками, который, в одной руке сжимая туго набитый баул, а в другой – розовый телефон, набычившись, танком шел на Анну. - Что здесь происходит? – пришлось применить весь отпущенный ему природой голосовой диапазон, чтобы привлечь к себе внимание. Ложки застыли в воздухе, тетеньки замерли в движении, Анна, возбужденно откинув назад растрепавшуюся от неимоверных усилий косу, обернулась к нему, чем воспользовался господинчик, попытавшийся прошмыгнуть за спину Владимира, но был позорно схвачен крепкой рукой. - Он отнял у меня телефон! – крикнула она. - Этот? – Владимир легко вывернул руку воришки, - Держите! Получив свою вещь обратно, Анна немного успокоилась. - Представляете, этот, с позволения сказать, директор обкрадывает детей, баулами выносит продукты каждый день. Полюбуйтесь, чем питаются воспитанники! Она схватила со стола ближайшую тарелку и сунула ему под нос. - Можно такое есть? - Спасибо, вижу, что нельзя, - отшатнулся Владимир. - Я сфотографировала это безобразие и собираюсь показать губернатору, чем занимается Андрей Платонович во вверенном ему учреждении, а он… - Понял. В бауле, что? - Продукты, которые предназначались на обед и ужин! Он их украл и приказал подогреть прокисшую с утра кашу! С неожиданной ловкостью Анна подхватила баул и помчалась за стойку, в кухню. - Внимание! Кто хочет нормального обеда, за работу! Старшие, - обратилась она к столу, за которым сидело человек двадцать подростков лет четырнадцати-пятнадцати. – Девочки, на кухню, мне помогать. Мальчики, разбейтесь на группы и наведите порядок в столовой: кашу вылить в помойное ведро, столы, тарелки и ложки вымыть, помещение проветрить. Малыши затихли, высоченные детины недоуменно разглядывали раскрасневшуюся командиршу, словно раздумывая, подчиняться или нет, повариха, размахивая руками, двинулась к Анне. - За дело, мужики! – гаркнул Владимир, вставая на пути кухонной фурии. - Вы у меня попляшете, Платонова, я этого так не оставлю. Бунт! Самоуправство! Полиция! Заведующий, сопровождаемый испуганной поварихой, исчез, а голодающие с энтузиазмом принялись за работу.
Через час в тарелках дымился ароматный куриный бульон, с жадностью поедалось картофельное пюре с куриными же котлетами, рекой лился компот из сухофруктов. Приехавшая из райцентра полиция застала мирно жевавших веселых детей в прибранной столовой. Анну, как бунтовщицу, арестовали и предъявили ей, с легкой подачи директора Забалуева, обвинение в хищении двадцати бройлеров, десяти килограммов сливочного масла, двух мешков риса и мешка сахара, сорока батонов белого хлеба, пяти килограммов сухофруктов и шести картошки. Мелочь, вроде пакетика с перцем, Забалуев великодушно ей простил. Владимир, как настоящий рыцарь, в беде любимую не оставил. Вместе со старшей группой воспитанников он поехал к губернатору Подмосковья и заставил его провести немедленную ревизию, по итогам которой Забалуева сняли. Анна вышла на свободу и возглавила детский дом до назначения нового директора, что было встречено всеобщим ликованием, поскольку дети ее полюбили, а он сам был вознагражден восхитительным долгим поцелуем! Два месяца они были рядом. Ему удалось подвигнуть подростков на труд, и они сумели дешево и сердито отремонтировать здание, за свой счет он сменил сантехнику. Ах, какими глазами смотрела на него Анна! Как счастливо улыбалась, как доверчиво брала его за руку, когда по вечерам все усаживались смотреть старые советские фильмы! В конце лета они вернулись в Москву и подали заявление в ЗАГС, в тот же день Анна переехала к нему.
Что было потом? А потом было счастье! Простое, теплое, ласковое. Разве можно передать словами сладость возвращения домой после долгого рабочего дня, когда на пороге тебя встречали нежные объятия жены, ждали мягкие тапочки, вода смывала дневные заботы, полотенце пахло солнцем, с кухни, где хлопотала жена, неслись интригующие запахи. Счастье было разным: и обжигающим страстью, и томящим нежностью, и ликующим с появлением детей – погодок Вани и Насти, но всегда неизменным было одно – оно было! Было в полуулыбке Анны, в ее задумчивом молчании иногда, ее звонках, когда он задерживался на работе, в первых шагах малышей, в их успехах в школе, в долгих семейных застольях с задушевными разговорами за старинным самоваром. Счастьем было смотреть на сладко засыпающую перед телевизором жену, относить ее в постель и слушать ее дыхание, угадывать ее сны. Анна умудрилась не забросить учебу и со временем поступила в оперную труппу Большого. Настоящим праздником было сидеть с детьми в первом ряду партера и видеть ее, новую, незнакомую, то безудержно-страстную, то сладко-нежную, но всегда манящую и любимую до сердечной дрожи, на сцене в причудливых декорациях и неожиданных костюмах. Двадцать лет пролетели незаметно. Бизнес развился в серьезную строительную корпорацию, банковский счет стал весьма и весьма солидным, из пятикомнатной квартиры в центре Москвы вылетели в самостоятельную жизнь оперившиеся дети. Ваня окончил военный институт Пограничной Службы и отправился служить на Дальний Восток. Настя училась в МГУ на филолога, на третьем курсе вышла замуж за Коленьку Романова и переехала к мужу на Рублевку. Они остались одни, и наступил второй медовый месяц. Владимир буквально носил на руках свою Прекрасную Даму, а она смотрела на него восхищенно и благодарно улыбалась, принимая его поклонение: «Ты самый лучший! Ты настоящий! Таких больше нет! Я люблю тебя, мой Рыцарь!» И надо же было случиться той дурацкой истории, той глупости, в одночасье разрушившей его счастье!
Владимир схватился за голову. Хотелось разбить свою чугунную башку, вытащить все воспоминания о том вечере, после которого счастье сменилось адом! Как, как так могло случиться? Как мог позволить втянуть себя в чужую игру? Водки! Он в ярости ударил кулаком по рюкзаку, что-то хрустнуло. Дрожащими руками распотрошил содержимое и вытащил свои тренировочные штаны, пропитанные влагой с резким запахом алкоголя и острыми осколками. - Мрак! – прошептал он и упал навзничь.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 32
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
Интрига пропадет! Одно могу сказать - все будет хорошо! 
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума