Продолжу про Николая Павловича Романова, Императора всея Руси.
Если исключить как очевидно хвалебные, так и предвзято негативные оценки Николая I и его царствования современниками, то одним из наиболее взвешенных и убедительных был отзыв военного историка и крупного государственного деятеля Д.А. Милютина, 20 лет занимавшего пост военного министра при Александре II и на протяжении года состоявшего в свите Николая Павловича:
"Говоря совершенно откровенно, и я, как большая часть современного молодого поколения, не сочувствовал тогдашнему режиму, в основании которого лежали административный произвол, полицейский гнет, строгий формализм. В большей части государственных мер, принимавшихся в царствование Николая, преобладала полицейская точка зрения, то есть забота о сохранении порядка и дисциплины. Отсюда проистекали и подавление личности, и крайнее стеснение свободы во всех проявлениях жизни, в науке, искусстве, слове, печати. Даже в деле военном, которым император занимался с таким страстным увлечением, преобладала та же забота о порядке и дисциплине: гонялись не за существенным благоустройством войска, не за приспособлением его к боевому назначению, а за внешней только стройностью, за блестящим видом на парадах, педантическим соблюдением бесчисленных, мелочных формальностей, притупляющих человеческий рассудок и убивающих истинный воинский дух"
Так, во время посещения Николаем военного училища в расчете на царскую похвалу ему был представлен один воспитанник с выдающимися способностями. Но вместо ожидаемого поощрения окружающие услышали от императора:
"Мне таких не нужно, без него есть кому думать и заниматься этим: мне нужны вот какие!", указав на "дюжего молодца, огромный кус мяса, без всякой жизни и мысли на лице и последнего по успехам"
И в других сходных ситуациях император безапелляционно отрубал: "Мне не нужно ученых голов, мне нужно верноподданных!"
Подобные заявления, недопустимые для интеллектуально развитой личности, дали историкам веское основание для следующей обобщенной характеристики Николая I:
"Человек узких мыслей <...> Ум небольшого кругозора, всегда непреклонный, почти упрямый и никогда ни в чем не сомневающийся; монарх par excellence, смотревший на всю жизнь как на службу: человек, который знал, чего он хотел, хотя хотел иногда слишком многого; мощный властитель, часто с не русскими мыслями и вопросами, но с размахом всегда чисто русским; непреклонный, повелительный, непомерно честолюбивый, император во всем, что он делал: самодержец в семье, в политике, в военном деле и в искусстве. В последнем он мнил себя особым знатоком, <...> но прежде всего и во всем император был военным; военный в муштровке, в манерах и вкусах, военный во всех помыслах и делах" .
Братья Николай и Михаил Романовы были настолько захвачены этой "игрой в солдатики", что придумали даже свое "семейное" выражение для обозначения получаемого ими от удачно проведенных военных смотров удовлетворения - "пехотное наслаждение". Между тем на эти царские смотры их участники шли
"как на Страшный суд, все храброе воинство, от простого рядового до высшего начальника, находились постоянно в напряженном состоянии духа, ожидая день и ночь со страхом и трепетом грозы. Малейшее отступление от формальностей устава лагерной службы <...> могло иметь печальные последствия <...> даже для целой части войска <...> Исправность лагерной службы проверял сам государь, приезжая в лагерь внезапно в ночное время и поднимая войска по «тревоге»" .
Вместе с тем Николай, даже не пожелав как следует вникнуть в суть дела, отверг перспективную разработку собственных умельцев-оружейников, сумевших в 1849 г. переделать несколько отечественных ружей по образцу английских штуцеров (с нарезным стволом и механическим бойком), в результате чего их убойная сила возросла с 350 до 600 шагов! После проведенных в его присутствии испытаний император произнес, как пишет очевидец, "пагубное слово «вздор», и никто и сам даже фельдмаршал (И.Ф. Паскевич. - М.Р.) не дерзнул возражать" . И это в то время, когда вооруженные силы передовых стран Европы уже были оснащены нарезными штуцерами, а в русской армии их было всего по 28 единиц на целый батальон! В результате "через 4 года с нашим негодным оружием русские солдаты подведены были на убой в Молдавию и Крым", комментирует мемуарист-генерал дорого обошедшуюся России близорукость императора .
Дадим слово и одному из первых "диссидентов" николаевского времени кн. П.В. Долгорукову, поставившему несмываемое клеймо на всем царствовании Николая I и на нем самом:
"Тридцатилетнее царствование <...> настоящая тридцатилетняя война против просвещения и здравого смысла - было постоянно основано на трех началах: на глубоком презрении к человечеству, на боязни, неосновательной и смешной, всех идей либеральных и благородных и на безумном, постоянно возраставшем боготворении своей личности" .
И еще раз вернемся к воспоминаниям Милютина, хорошо дополняющим только что приведенные оценки "князя-республиканца", как называла Долгорукова официальная власть за его "неудобные" оценки самодержца:
"Во все 30-летнее царствование императора Николая никто вне правительственной власти не смел поднять голос о делах государственных и распоряжениях правительства <...> Всякая частная инициатива была подавлена; существовавшие недостатки и болячки нашего государственного организма тщательно прикрывались ширмой официальной фальши и лицемерия".
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума